Из Америки – с любовью - Страница 50

К оглавлению

50

Я чуть не икнул от удивления. Это еще что? А зачем же тогда я эту филькину грамоту только что подписывал. Что же мне разглашать-то запретили, а?

Тяжелая броневая дверь захлопнулась с тихим лязгом, словно ворота рая. «И поставил фельдфебелей с мечом огненным…» Я с вызовом посмотрел на охранника. Фельдфебель посмотрел мимо меня. Я тяжело вздохнул, опустился в кресло и взял со столика последний номер «Вестника Генштаба», демонстративно игнорируя полунагую красавицу с обложки «Медведя». Судя по затрепанной обложке, он пользовался куда большим спросом у местного населения, чем все остальные журналы вместе взятые. Однако я не притронулся к нему даже не из-за присутствия фельдфебеля. Просто мне показалось, что девица смеется именно надо мной.

Город Вильно и окрестности,
22 сентября 1979 года, суббота.
Сергей Щербаков

Когда я выходил из запретной зоны, Заброцкий все еще сидел за журналами. Я подивился его выносливости – не всякий сможет три часа без передышки поглощать секретные сведения о военной технике, особенно на пустой желудок, а после съеденного в парке мороженого мы так и не успели ничего перехватить ни в Риге, ни в Митаве.

– Добрый день, коллега, – приветствовал я его. – Как ваша язва?

– Прекрасно, – ответил Заброцкий, откладывая журнал и поднимаясь. – Весела как никогда. Что узнали, Сергей… э…

Видно было, что он по привычке хотел назвать меня по отчеству, но раздумал.

– Многое, – ответил я, со значением помахивая стопкой распечаток. – Но давайте отложим это до машины. А еще лучше – до ресторана. Кажется, по такому случаю можно потратить казенные деньги.

Уже через полчаса мы сидели в виленском ресторане «Три друга» (если бывали в Вильно, знаете, где это) и объясняли, что же именно господа желают откушать.

– …И к горячему – бутылочку французского красного сухого… м-м… «Кот дю Рон» найдется? – закончил я.

– Не извольте беспокоиться, – ответил официант, которого меня так и подмывало назвать «половым» – такая у него была простецкая физиономия. – Все подадим сию же секунду.

– Вот так, – удовлетворенно пробормотал я, когда официант-половой умчался. – Весьма приличное заведение, почти как в стольном граде Питере. Сейчас принесут, что мы там заказали, и можно будет вплотную заняться работой… челюстями.

– Так что вы там нашли, Сергей? Не томите.

– Все-таки дилетант полезнее профессионала, – ответил я. – Если бы не мы, никто б внимания не обратил на эти сведения – а они уже давно дожидаются, только что в архив не сданы пока. Оказывается, в США на данный момент идут полным ходом не один, а два частных технических проекта, о которых почти ничего не известно.

Я вытащил распечатку.

– Вот. Проект номер один, проводится концерном «Стадлер кемиклз». Закупались… трубы стали легированной, плакированные свинцом…

– Что-что? – переспросил Андрей.

– Покрытые свинцом изнутри, – пояснил я. – Так…

– Зачем свинцом? – не понял Андрей.

– Хорошо защищает от кислот, – ответил я. – А кроме того – необычные аппараты, изготовленные по особому заказу. Также материалы конструкционные, компрессоры, ну и всякая мелочь – манометры, нагреватели термостатические. Да, еще воздухоперегонный куб. И довольно много рутения, почти десять пудов. Теперь второй проект. Проводится Арлингтонской исследовательской лабораторией. Закупались балки профильные стали особо прочной, балки профильные титановые, трубы стали легированной, устройства по особому заказу. А также, – я запнулся, перебирая бумаги, – сто двадцать фунтов рутения в виде рутений-родиевого сплава.

– Вот так так, – пробормотал Заброцкий. – И кто же из них двоих наш клиент?

– Понятия не имею, – чистосердечно ответил я. – Обе компании приобретают подозрительные материалы. Обе – фирмы чисто американские, не имеют филиалов за пределами Западного полушария. «Стадлер кемиклз» – крупный химический концерн, действительно крупный, часть империи Гарримана, сейчас сражается не на жизнь, а на смерть с «Дюпоном» и «Нобелем» за влияние на рынок США. Мотив, как видите, имеется. А вот лаборатории Арлингтона… Лаборатории Арлингтона – это совсем интересно. Их владелец, само собой, неофициальный – печально известное «Движение за моральную мощь».

Андрей промолчал, но лицо его весьма красноречиво ничего не выражало.

– Что, неужели не слышали? – На самом деле удивляться тут было нечему. Для большинства россиян Америка и поныне остается страной индейцев и пионеров. – Оч-чень неприятная организация. Рассказать?

Андрей кивнул. – Официально называется, по-моему, «Комитет движения озабоченных граждан за моральную чистоту и порядок», или что-то в этом роде, но называют его обычно так, как я сказал – «Движение за моральную мощь», или же «Комитет», или же «Три „Эм“».

– Почему «Три „Эм“»?

– Moral Might Movement, – перевел я название обратно на английский. – Сокращенно – МММ. Образовалось в начале пятидесятых, после поражения в Мировой войне. Призывает, по сути дела, к автаркии, введению диктатуры и/или олигархии…

– Что разумно, – вставил Заброцкий.

– …А также к физическому уничтожению и/или лишению гражданских прав всех не-белых, не-англосаксов и непротестантов. Начать планируют с негров, евреев, русских и католиков, а потом продолжить всеми остальными.

– Американские черносотенцы.

Андрей кивнул:

– Примерно. Движение пользуется поддержкой влиятельных консерваторов и хотя номинально не является политической партией, но большая часть Конгресса находится под их влиянием. Денег много, власти много, есть собственные, никому не подконтрольные полувоенные отряды.

50